В начале 1970-х годов в Тольятти разразился скандал, который в современных рыночных условиях просто невозможно представить. В эпоху тотального дефицита доступ к распределению товаров повышенного спроса превратился в настоящую золотую жилу для предприимчивых дельцов.
В Советском Союзе многие виды бытовой техники и другие дефицитные товары распределялись не через обычные магазины, а через крупные предприятия. Заводам и фабрикам, где трудились тысячи рабочих, выделялись по разнарядкам различные товары – от холодильников и стиральных машин до мебельных гарнитуров и даже автомобилей "Москвич" или "Запорожец". Эта система была призвана обеспечить справедливое распределение дефицитных товаров среди трудящихся, но на практике часто приводила к злоупотреблениям.
Внутри предприятий распределением заветных спецбланков на приобретение дефицита занимался так называемый "треугольник" – руководители партийной, профсоюзной и комсомольской организаций. Предполагалось, что они будут действовать в интересах всего коллектива, учитывая заслуги и потребности каждого работника. Однако на деле этот принцип справедливости часто нарушался, и львиная доля товаров уходила "налево" – родственникам и знакомым заводского начальства.
Ситуация усугублялась тем, что в условиях плановой экономики производство товаров народного потребления часто отставало от растущего спроса. Это создавало благоприятную почву для развития теневой экономики, спекуляции и коррупции. Доступ к дефицитным товарам становился своеобразной валютой, позволяющей решать многие вопросы в обход официальных каналов.
В ходе проверки жалоб на коррупцию и нетрудовые доходы областная прокуратура возбудила уголовное дело в отношении группы руководящих комсомольских работников строящегося АвтоВАЗа. Под следствие попали начальник штаба ЦК ВЛКСМ на строительстве Волжского завода 32-летний Владимир Берлин, его преемник 34-летний Вячеслав Курапов, а также первый секретарь комитета ВЛКСМ управления "Куйбышевгидрострой" 33-летний Виктор Зайцев.
Следствие выявило шокирующие факты: не менее трети наименований бытовой техники из рук Берлина, Курапова и Зайцева ушли людям, не имеющим никакого отношения к комсомольской стройке. В этом "нехорошем" списке оказалось немало родственников комсомольских лидеров.
Так, Зайцев передал брату своей жены спецбланк на покупку "Москвича-412", а своему дяде – на холодильник "ЗИЛ". Берлин "осчастливил" дальнего родственника правом на приобретение мотоцикла "Урал". Курапов раздал спецбланки на холодильник "Бирюса" тете жены и даже ее соседке, а еще одному родственнику досталось право на покупку мотоцикла "ИЖ-Юпитер" с коляской.
Но больше всего в списке облагодетельствованных оказалось сотрудников Куйбышевского областного комитета ВЛКСМ. Через штаб ЦК ВЛКСМ на строительстве АвтоВАЗа они незаконно приобрели 7 холодильников "Ока-3", 5 холодильников "Юрюзань", а также по одному холодильнику "Бирюса" и "ЗИЛ". Это ярко иллюстрировало, как руководящие работники комсомола использовали свое положение для получения личных привилегий.
Особенно возмутительным выглядело то, что эти злоупотребления происходили на фоне всесоюзной ударной комсомольской стройки. В то время как тысячи молодых энтузиастов самоотверженно трудились на строительстве автогиганта, их лидеры занимались распределением дефицитных товаров в своих интересах.
Однако вскоре выяснилось, что это лишь верхушка айсберга. Значительная часть спецбланков, попавших в распоряжение комсомольских лидеров, была не просто роздана "нужным людям", а продана за деньги. Это уже тянуло на другую статью Уголовного кодекса РСФСР – коммерческое посредничество, за которое грозило до 3 лет лишения свободы с конфискацией имущества.
Главным каналом сбыта дефицитных документов стал инструктор Куйбышевского областного совета профсоюзов 35-летний Анатолий Отраднов, которому комсомольские руководители АвтоВАЗа полностью доверяли. Следствие установило не менее 33 случаев, когда бланки на покупку бытовой техники, переданные Отраднову, в итоге обращались в наличные деньги.
К своим махинациям Отраднов привлек двух знакомых – безработную 34-летнюю Нину Макарову и 43-летнего инженера Евгения Елагина. Дельцы продавали спецбланки профсоюзным активистам из небольших организаций, которые тоже мечтали достать "по блату" различную бытовую технику. Таким образом, сформировалась целая сеть по распространению дефицитных товаров, охватившая различные уровни советского общества.
У спекулянтов быстро сложилась твердая такса: право на приобретение ковра стоило 50 рублей "сверху", холодильника любой марки – 100 рублей, мотоцикла – 300 рублей, а автомобиля "Запорожец" – 700 рублей. Для сравнения, средняя зарплата в СССР тогда составляла около 80 рублей. Обычный холодильник стоил 200-300 рублей, мотоцикл с коляской – 1000-1300 рублей, "Запорожец" – около 2500 рублей, а "Москвич" – примерно 4500 рублей.
Профсоюзным "бизнесменам" удалось с прибылью реализовать по одному "Запорожцу" и "Москвичу-412". После этого у Отраднова не стало отбоя от покупателей кавказской национальности, желавших приобрести без очереди "Волгу", стоившую около 10 тысяч рублей. Особенно примечательным стал случай с гражданином Хайбаяном, торговавшим вином на крытом рынке. За возможность приобрести "Волгу" он передал Отраднову 1500 рублей в качестве "гонорара" за будущее посредничество.
Интересно, что когда факт получения денег от Хайбаяна всплыл во время следствия, Отраднов попытался представить себя честным человеком. Он заявил следователю, что еще до своего ареста демонстративно вернул Хайбаяну все взятые у того деньги. Однако этот жест не помог Отраднову избежать ответственности за его противозаконную деятельность.
Всего, как установило следствие, от продажи спецбланков Отраднов получил нетрудовой доход в размере 3200 рублей – огромную по тем временам сумму, эквивалентную 40 месячным зарплатам. Эти цифры ярко иллюстрируют масштаб махинаций и то, насколько прибыльным мог быть бизнес на дефиците в советское время.
На следствии и в суде Отраднов утверждал, что честно делился прибылью от торговли документами с Берлиным, Кураповым и Зайцевым. Однако комсомольские лидеры категорически отрицали свою причастность к махинациям, заявляя, что передавали спецбланки Отраднову "по дружбе" и не подозревали об их дальнейшей судьбе. Доказать обратное следствию не удалось, что демонстрирует сложность расследования подобных дел в условиях советской системы.
Тем не менее, правоохранители смогли уличить Зайцева в получении взятки от Отраднова в виде охотничьего ружья ИЖ-12, которое комсомольский работник впоследствии продал через комиссионный магазин за 120 рублей. Приобретателя ружья удалось установить, оружие и документы были изъяты и приобщены к делу в качестве вещественного доказательства. В этом случае Зайцеву пришлось признать факт мздоимства.
Расследование этого дела было сопряжено с множеством трудностей. Следователям приходилось распутывать сложную сеть неформальных связей и договоренностей, существовавших между различными уровнями советской номенклатуры. Многие свидетели боялись давать показания, опасаясь мести или проблем по работе. Некоторые факты было трудно доказать из-за отсутствия документальных подтверждений – большая часть сделок совершалась на основе устных договоренностей.
В апреле 1971 года коллегия по уголовным делам Куйбышевского областного суда под председательством Елены Бурназовой вынесла приговор. Владимир Берлин, Вячеслав Курапов и Виктор Зайцев были признаны виновными в злоупотреблении служебным положением. Берлин и Курапов отделались относительно легко – каждый получил по году исправительных работ с отчислением 20% от заработка. А вот Зайцев за неумеренную страсть к охотничьему оружию отправился на 4 года в колонию усиленного режима.
"Профсоюзные дельцы" понесли более суровое наказание за коммерческое посредничество. Анатолий Отраднов был приговорен к 3 реальным годам лишения свободы. Евгений Елагин получил 1 год условно, а Нина Макарова – 3 года условно.
Суд над комсомольскими лидерами и их сообщниками стал показательным процессом, призванным продемонстрировать решимость властей бороться с коррупцией и злоупотреблениями. Однако многие наблюдатели отмечали, что наказания оказались относительно мягкими, учитывая масштаб и систематический характер нарушений.
Это громкое дело вызвало широкий резонанс не только в Тольятти, но и во всем Советском Союзе. Оно обнажило глубокие проблемы советской системы распределения товаров и показало, как легко принципы социальной справедливости могут быть искажены в угоду личной выгоде.
История "комсомольской мафии" АвтоВАЗа стала ярким примером того, как в условиях тотального дефицита даже идеологически подкованные комсомольские лидеры не могли устоять перед соблазном легкой наживы. Она продемонстрировала, насколько глубоко коррупция и блат проникли в советское общество, охватив даже те структуры, которые по идее должны были служить образцом честности и принципиальности.
Этот случай также показал, как быстро в условиях дефицита формируются теневые схемы распределения товаров, возникают подпольные сети и устанавливаются неформальные связи между представителями различных организаций – от комсомола до профсоюзов.
Дело комсомольских лидеров АвтоВАЗа стало одним из первых громких коррупционных скандалов в советской автомобильной промышленности. Оно нанесло серьезный удар по репутации комсомольской организации на всесоюзной ударной стройке и заставило руководство страны обратить более пристальное внимание на проблемы распределения дефицитных товаров.
Однако, несмотря на громкий процесс и показательные наказания, проблема дефицита и связанных с ним злоупотреблений оставалась актуальной в СССР еще долгие годы. Блат, спекуляция и "черный рынок" продолжали процветать, став неотъемлемой частью советской экономической реальности вплоть до распада Советского Союза.